Один приятель некогда впечатлился моими стишками и решил, что современная литература многое теряет, не имея в своих рядах столь шедевральных, по его словам, произведений. "Тебя нужно издать", - проникновенно заявил он и понес папку с рукописями к местному литературному авторитету - своему знакомому. Авторитет прочитал, впечатлился и заявил, что такому матерущему таланту самое место в альманахе, коий из года в год объединяет на своих страницах лучшие образцы русской словесности, с редактором которого он (авторитет) частенько расписывает пульку под коньячок-с.
"Ну-ну",- подумала я, когда приятель сообщил мне о предстоящей "встрече на Эльбе" - свидании с Редактором и Авторитетом.
И не ошиблась. Произошло же следующее: представьте себе солидный такой кабинет Литератора в привычном его понимании - с массивной мебелью, книжными стеллажами, напольными часами-ходиками, бронзовой настольной лампой. Представили? А теперь представьте хозяина кабинета - крупного мужчину, вальяжно полулежащего в кресле, небрежно перелистывающего бумажки, разложенные на коленях. Рядом еще один мужчина - сухой, с нервным, живым лицом - постукивает ногтями по столу. Диалог:
Хозяин (он же редактор альманаха) - Да-да, несомненно, в этом что-то есть. Эдакая живость ума, эдакая юношеская непосредственность.
Авторитет - А я что говорил? Хорошо же! Свежо! Печатай-не хочу!
Хозяин (лениво растягивая слова) - Дааа... Какая-то, я бы даже сказал, цветаевщина, ахмадулинщина романтическая.
Авторитет (оживленно) - Именно! Молодежь учится у старшего поколения, стремится к высотам мастерства!
Хозяин - Только...вот...однообразно...как-то...Любови все какие-то...полеты... Где патриотизм? Где дух современности?
Тут раздается мое слабое блеянье, что-то типа: "Позвольте-с, вот жэж, стишки-с о любимом крае, о суровом труде-с рыбаков-с, а тут - извольте-с - юмористическое, про пиво, про курсантов-с".
Хозяин (строго поднимая бровь) - Про пиво - это хорошо, про пиво это актуально. Я и сам, верите ли, шутковать люблю. Давеча, помнится, про вареники с картошкой стих написался. Читал домашним. Смеялись. Однако же считаю нужным и должным поучить вас, милая барышня. Необходимо вам еще приобресть некую твердость почерка, без которой современный поэт не поэт вовсе.
Авторитет удивленно вскакивает с места и начинает ходить по комнате.
Хоязин (не обращая на это внимания)- Походите-ка в мою студию, посмотрите кто что пописывает, наберитесь канонов.
Я - Канонов?
Авторитет - Вася, но ты же говорил!...
Хозяин - Говорил. И не отказываюсь от своих слов. Талантлива? - Несомненно. Свой стиль имеет? - Да. Но сыра, Коля, сыра. А вот мы ее в наши формы - и в печь.
Я - Значит, быть как все, да?
Хозяин (смотрит как на любимого дебильного ребенка) - Деточка, а вам хочется быть особенной?

Далее следует часовой построчный "разбор полетов", в ходе которого выясняется, что хорошо пишут только те, кто принадлежит к школе редактора альманаха, а остальные либо бездарны, либо вовсе не поэты, и оттого им вовсе нечего делать на страницах солидных печатных изданий. Цитируются редакторские стихи, говорится о великой роли российского поэта в истории мировой литературы.
Авторитет грустно кивает головой и молчит. Чувствуется, ему неловко.
Несколько позже я прощаюсь, обещая всенепременно заглянуть в ближайший четверг на занятия поэтической студии, и ухожу, чтобы больше никогда сюда не вернуться.
Вот так я и не стала звездой русской словесности :)